Откликаясь на общечеловеческую, конкретную и страшную трагедию конца света, скульптор создает памятник, полный света, светлой грусти — мы видим и слышим молитву летящих душ, элегическую музыку прощания и прощения. Автор раскрывает в этой композиции полную меру своего таланта драматурга пространства. Вслед за летящими птицами-душами взгляд неумолимо стремится все дальше и дальше вверх. Льющийся навстречу молитвенной музыке небесный свет помогает нам преодолевать плотность пространства, сопротивляющегося этому продвижению. Оно становится все легче, прозрачнее, можно сказать, бесплотнее. Фигуры птиц в этой среде возникают как бы сквозь легкую пелену, теряя материальность и тяжесть, естественно парят.

В беспредельности пространства, где нет ни горизонта, ни других точных ориентиров, в этом контрасте плотности фигур и нематериальной легкости разных пространственных планов, в их беспрепятственном преодолении возникает удивительный душевный порыв. Погружаясь в это пространство, или возносясь к нему, мы ощущаем великую скорбь и печаль, душевную тонкость и нежность, не как привычку или моральные обязательства, а как самое искреннее проявление человеческих чувств. Вся композиция воспринимается как величественная и скорбная драма жизни и смерти, уносящая нас за пределы повседневности.